Ролевая игра по аниме Гравитация

Объявление

Админы
Главный админ - Kei
Правая рука - Tatsuha Uesugi
Модеры
Хочешь быть модератором? Тебе сюда!
Новая ролевая, новые персонажи, новый сюжет! Регистрируйся и играй!
Ссылки Сюжет Роли Шаблон анкеты Правила
Игра начинается! Все СМИ трезвонят о предстоящем фестивале. Музыкальные группы взбудоражены новостью. За музыкантами началась охота журналистов.
Погодные условия и время:
На небе ни облачка, жарко.
15 мая, полдень
Не спим! Кто еще не играет, вклинивайтесь в игру! Кто играет, развиваем сюжет. Нет идей? Пишите вашим любимым - админам. Они помогут. ^_^

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Фанфики

Сообщений 1 страница 6 из 6

1

Выкладываем фанфики, но только с указанием автора.

0

2

Автор: Misato Cuad Solte ( http://www.fanfiction.net/profile.php?userid=60234)
Переводчик: Omi-kun aka Shiuchi (omi-kun@dtc.syzran.ru)
Бета: Эсси Эргана (essyergana@narod.ru)
Фандом: Gravitation
Рейтинг: PG13
Пейринг: Рюичи/Шуичи, Юки/Шуичи
Жанр: angst, dark fic
Summary: "Стоя между двумя зеркалами, ты отражаешься в вечности..."
Disclaimer: правами на героев "Грави" не обладаю
Разрешение на перевод и размещение: запрос отправлен
Размещение: с согласия переводчика
Оригинал: на wwwfanfiction.net
Посвящается Рюичи…ня!

Шуичи Шиндо хотел петь.

Больше всего в этой жизни он хотел петь.

Шуичи Шиндо любил Юки Эйри

Больше всего в этой жизни он любил Юки Эйри.

Стоя между двумя зеркалами, ты отражаешься в вечности, и каждое отражение продолжается бесконечное количество раз, пока ты не становишься настолько маленьким, что уже не можешь разглядеть их. Но ты знаешь, что ты там, потому что где же ещё ты можешь оказаться?

Шуичи Шиндо стоял между двумя зеркалами, между сценой и залом. Одно – будто часть другого. Долгое время он находился в зале, с широко раскрытыми в восхищении и тоске глазами,   сердце билось в такт музыке, а душа распевала песни одновременно с ним. Его вечным Кумиром.

Кумиром, стоявшим на звездной сцене. Кумиром, светящимся так сильно, что его крылья могли появиться в любой момент и  поднять в бесконечные сумерки неба, где песня будет звучать вечно. Этот Кумир, которому он поклонялся с  такой отчаянной тоской, что охватывал ужас, которым он дышал, будто своей мечтой, и без силы которого он  усомнился бы в своем существовании…

- Шуичи?

Но теперь сцена принадлежала ему. Больше он не старался разглядеть своего  Кумира, и глаза не слезились от мечтаний и яркого блеска огней сцены. Теперь его душа могла петь спокойно, открывая тайну своих мыслей, освобождать и мучить себя любовью и болью.

Он пел для Юки

- Шуичи? С тобой всё в порядке?

От неожиданности он обернулся.

- Сакума-сан! Я не видел, как ты вошел.

Рюичи слабо улыбнулся.

- Это хорошо. Что ты здесь делаешь?

Шуичи повернулся в сторону зала.

- Я думал о новой песне. Когда я прихожу сюда, то представляю, что Юки наблюдает за мной…и это делает меня таким счастливым… я хочу, чтобы это чувство звучало в моих песнях…

- Ты действительно любишь Юки, да?

Это было сказано с такой  болью и печалью, что казалось, достаточно одного малейшего движения – и его мир разобьется на тысячу осколков. Но Шуичи словно перестал слышать.

- Да, я люблю его больше всех на свете.

Он сказал это так просто, закрыв глаза, наслаждаясь самой этой мыслью.

Его Юки… Юки, которого многие желали и боготворили, принадлежал ему одному… Не было ничего,   что могло помешать ему теперь, у него было всё. Он пел для Юки и ни для кого больше…

Теперь Шуичи стоял между этими двумя зеркалами. Слева была сцена, где он сам стал Кумиром. Идолом, который светится так ярко, что в любой момент за спиной могут появиться крылья, которые поднимут в бесконечные сумерки неба, где он будет вечно петь о своей любви.

У него по праву была и сцена, и любовь.

Но Рюичи Сакума был его кумиром.

- Почему ты хочешь петь, Шуичи?

Молодой певец вновь открыл глаза и посмотрел в пустоту зала.

- Для Юки, конечно,   - ответил он, и  невинная жестокость его слов будто ножом рассекла воздух.

И вот уже Рюичи Сакума  стоит между этими двумя зеркалами . Два старых пыльных зеркала, испещренных ржавчиной, царапинами и трещинами. Его отражения исчезли в короткой бесконечности и были поглощены серым и вязким туманом без прошлого и будущего.

- Шуичи ...

- Мм?

- Ты еще помнишь меня?

Этот   кумир позволил его крыльям умереть. Для кого он пел? Кому теперь он мог петь и зачем, если его крылья превратились в пепел – только для того, чтобы дать жизнь новому Кумиру, подобно Фениксу, в порыве слёз и желания?

- Что ты имеешь в виду? Ты - Сакума Рюи…

Рюичи обхватил ладонями лицо юного Кумира. Он был таким тёплым… когда это случилось? Почему его собственные руки теперь так холодны?

- Что ты делаешь?

- Ты вообще меня не помнишь, да, Шуичи?

- О чем ты?

- Почему ты больше не поешь для меня? Почему ты не поешь для нас?

- Сакума-сан…

Его губы были такими теплыми и почти не сопротивлялись. Рюичи заставил себя сохранить рассудок, поскольку сам начал поцелуй… он так хотел мальчика, что даже отодвинулся от него на расстояние вытянутой руки.

Больно… так больно…  но он нуждался в этом.

Это было единственным, что имело для него значение,  кроме пения…  Музыка так же желала  и  так же жестоко ломала его, как и тот, кого он любил и для кого был рождён.

Новый Кумир… он безжалостно забрал его крылья и позабыл обо всем:  об их прошлом,   боли и даже о самой его смерти…

Действительность  больше не имела значения,   у него не осталось даже частицы сцены… Голова шла кругом.

- Что ты делаешь? - воскликнул Шуичи, инстинктивно выставляя перед собой руку в защитном жесте.

Но что теперь имело значение? Все было кончено, зеркала исчезли в никуда.. Он хотел бы умереть… обреченный на смерть в тени этого нового Кумира,   который пел не для него, и ни души, ни слов, ни дыхания не осталось в нем, чтобы говорить. Кумир, охваченный каким-то призрачным  чувством любви, отравившим его кровь и мешавшим ему вернуться. Он пел фальшивые слова фальшивому залу, который  ни о чём не догадывался…  он пел, не думая ни о ком из них.

Никакой новый Кумир не смог бы возродиться из этих крыльев. Эти крылья были отравлены  и медленно умирали. Теперь они были почти мертвы для него…

- Почему ты не любишь меня, Шуичи?

Глаза певца расширились, и в его взгляде читалось едва ли не отвращение, которому  Рюичи дал новое имя -  «любовь».

- О чем ты говоришь? Я люблю Юки!

Стоя между двумя зеркалами, ты отражаешься в вечности, и каждое отражение продолжается бесконечное количество раз, пока ты не становишься настолько маленьким, что уже не можешь разглядеть их. Но ты знаешь, что ты там, потому что где же ещё ты можешь оказаться?

Рюичи Сакума упал между двумя зеркалами, позволяя осколкам обрушиться на него. И они начали падать, не заботясь о том, что режут  и рассекают его кожу, раня до чистой крови настоящего Кумира, упавшего на серый пол пустого зрительного зала, где он встал на колени и умирал один, в безнадежной темноте своего исчезающего желания.

Красная жидкость образовала вокруг него единственное отражение, которое не будет скрыто от людских глаз. Отражение потерянного Кумира.

Кумира, который забыл себя и не имел ничего, кроме своей любви.

0

3

Краткий пересказ всех серий Гравитации

1-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!
Юки: - Удивил, меня все любят. Но вот тебе поцелуй за признание.

2-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки
Юки: - Да пошел ты+.
Ш (со слезами в голосе): - Тогда зачем же ты меня целовал?
Ю: - Захотел и поцеловал, это ничего не значит.
Ш: - Для меня значит.
Ю: - Ну, раз так, вот тебе еще один поцелуй. И не только...
(в сторону) Эй, камеру на окно направьте, а то еще одиннадцать серий показывать нечего будет.

3-я серия.
Шуичи (своему другу Хиро): - Я люблю Юки, но он мальчик.
Хиро: - Да какая, в попу, разница девочка или мальчик?
Зрители (со знанием дела): - В попу, действительно, никакой разницы.

4-ая серия.
Ш: - Я люблю тебя, Юки.
Ю: - Тебе не надоело?
Ш: - Нет, пойду спою об этом со сцены.
Ю: - Давай, давай.
Ш (со сцены): - Не злись, Юки, я слова забыл.
Ю (себе под нос): - Шел же я мимо, какого черта надо было сюда сворачивать?

5-ая серия.
Шуичи (ревет в голос): - Я люблю Юки!!!!
Окружающие (хором): - Да сколько можно??
Хиро (с угрозой): - Юки, если Шуичи будет плакать из-за тебя...
(понижая голос): - Юки, прошу, забери этого придурошного.
Юки: - С ума сошел???
Хиро (падая на колени): - Христом Богом молю!
Юки: - Ладно, вези. Всю жизнь должен будешь.

6-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!
Ш: - Я люблю тебя, Юки!
Ш: - Я люблю тебя, Юки!
Юки: - А ты молча меня любить не пробовал?

7-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!
Юки: - Прости, Хиро, но я больше не могу. Забирай это розоволосое чудо обратно!
Шуичи: - Но я же так люблю тебя, Юки!
Юки: - Именно по этому мы и расстаемся, кретин!

8-ая серия.
Шуичи: - Я люблю Юки!
Окружающие (в том числе и зрители): - Мы давно уже в курсе.
Главный злодей (потирая руки): - Ага, он любит Юки!
Окружающие (в том числе и зрители): - С прозрением!

9-ая серия.
Шуичи: - Я люблю Юки!
Главный злодей: - У меня есть грязные фотки тебя с взрослыми дядьками, после которых тебя не то, что Юки, вообще никто любить не будет.
Юки: - Любопытненько, что за снимки?
Хиро: - Дайте глянуть.
Зрители: - И нам, и нам!

10-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!
Юки: - Все, сдаюсь! Убедил! Я даже готов признать, что мы с тобой любовники.
Зрители: - Чего????? Мы что-то пропустили?
Шуичи: - Тормоза, вторую серию пересмотрите.
Зрители: - Пересмотрели. Не убедил.
Шуичи: - Меня, если честно, тоже.
Юки: - Я все слышу.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!

11-ая серия.
Шуичи: - Я люблю тебя, Юки!
Юки: - Залюбил уже, у меня аж кровь горлом пошла и шизофрения развилась. Кажется мне, что в ранней молодости я таким же как ты был.
Шуичи: - Вау! Ты был в кого-то влюблен, Юки?
Юки: - Был.
Шуичи: - И что?
Юки: - Я его убил.
Шуичи: - Серьезно?
Юки: - Абсолютно.
Шуичи: - А мне, собственно, все равно, я же люблю тебя, Юки.
Зрители: - Ну, тупой+
Юки (обращаясь к небу): - Господи, дай мне сил!

12-ая серия.
Шуичи: - Юки, куда ты спрятался? Юки, я же люблю тебя!
Хиро: - Думаю туда, где тебя даже не слышно.
Шуичи: - Юююю-кииииии!!!!
Хиро: - Мда, я бы и сам не прочь отдохнуть.
Шуичи (ударясь в слезы): - Почему все, кого я люблю, бросают меня??!!!
Хиро (косясь на дверь): - Пора искать Юки+
Зрители (возмущенно): - Оставьте Юки в покое! Сами разбирайтесь с этим стихийным бедствием.

13-ая серия.
Шуичи: - Я нашел тебя, Юки, и я люблю тебя!
Юки (с тоской разглядывая пустую бутылку): - Кто бы сомневался...
Шуичи: - Я тебя больше никуда не отпущу, Юки!
Юки (про себя): - Пора приглядывать могилку на местном кладбище...
Зрители: - И нам, если эта муть сейчас же не закончится!!!!

0

4

Название: Вздохнуть свободно
Автор: Security (omi84@mail.ru)
Фандом: Gravitation
Pairing: Юки/Шуичи
Жанр: драма, агнст
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: POV Шуичи
Часть 1.

Кто не любит одиночество, тот не любит свободу.
Шопенгауэр

Вздохнуть свободно.

Уехать за город, вдыхать свежий аромат зелени и цветов. Беззаботно идти навстречу ветру, чуть прикрыв глаза смотреть на солнце. Пытаться оградить себя от внешних звуков, включив плеер на полную громкость.

Идти вперёд, оставив позади все мысли и заботы. Пытаться не думать о том, что, рано или поздно, эйфория от ощущения свободы закончится, и придётся вернуться в назад, в будни, в угнетающую повседневность.

Нет. Не думать. Не сейчас.

Приятно осознавать, что именно сегодня я проснулся раньше обычного. Многие ещё не выпили утреннюю чашку кофе, не притронулись к завтраку и не пробежались глазами по свежему выпуску газет. Да что там говорить! Я сам в это субботнее время и не подумал бы вставать. Разве что, плотнее прижался бы к нему.

Нет. Нельзя. С этого момента – не думать о нём.

Это мой выбор, может быть, поэтому я свободен?

Смотреть на ровную гладь озера. Утренние блики слепят и заставляют щуриться. Меня кто-то дёргает за рукав. Оборачиваюсь. Маленькая девочка что-то говорит мне, смеётся и убегает к маме. Я не слышал, что именно она сказала. Наверняка что-то по-детски милое и безобидное. А может, наоборот, сказала что-то «плохое», я не услышал, и это её рассмешило. Не могу сказать, безразличен я к этому или нет. Не прилагаю никаких усилий, чтобы выключить музыку, переспросить, улыбнуться. Пусть это незнание будет частью моей свободы. Не реагировать на тех, кто хоть чем-то могут напомнить мне о нём. Волосы, такого же цвета, как у него, похожий тембр голоса или манера держаться – мне больно видеть это в чужих людях. Видеть часть того, кто дорог мне, и кого я, возможно, больше никогда не встречу.

В сердце что-то щемит и ноет, мысли упрямо возвращаются к нему, на глаза наворачиваются слёзы. Но я пытаюсь выровнять дыхание. Скоро спадёт очарование и свежесть утра. Его задушит пыль и шум, проникающие даже в такой богатый зеленью городской парк, как этот.

Я наблюдаю за тем, как в прозрачной воде снуют стайки рыбёшек, что удивительным образом способствует умиротворению в моей душе. Я подставляю лицо ласковому ветру и щурюсь яркому солнцу.

В какой-то момент я понял, чего мне не хватало, что останавливало меня. Любовь к тебе. Она уже давно не окрыляла меня. Она сделала меня трусом. Я боялся, что ты покинешь меня. Уедешь, не предупредив. Во мне поселился страх того, что когда-нибудь я не найду на прикроватном столике невзрачную записку, небрежно написанную твоим подчерком, не дождусь твоего объясняющего звонка.

Однажды так и случилось. Свершилось то, чего я боялся больше всего на свете. Я был один в огромной квартире, и ты не оставил в ней и отголоска своего присутствия. Ни намёка на то, где тебя можно искать.

Отчаяние охватило меня в такой степени, что я поклялся всем богам, в которых не верил, найти тебя. Каких усилий мне стоило это сделать, вспоминать не хочется. Стали не важными горящие сроки подготовки к концерту, меня слабо волновала возможная судьба «The Bad Luck» в целом и каждого участника моей группы в частности. Главное, что я нашёл тебя, мы снова были вместе. Я опять жил мгновениями, когда ты любил меня. Мгновениями, когда ты одним взглядом и прикосновением заставлял меня замолчать и напрочь забыть, о чём мы с тобой разговаривали.

Усмехаюсь.

«Мы с тобой разговаривали» означало, что я болтал всякие глупости, а ты затягивался очередной сигаретой и мерно постукивал по клавишам ноутбука.

С тех пор, как я увидел тебя лежащим почти без сознания на полу какого-то нью-йоркского захолустного особняка, кое-что изменилось. После этого я смог на полную выложиться на своём первом масштабном концерте. Но я перестал верить в наше будущее.

* * *
Свесившись с перил мостика, пытаюсь поймать в искажающейся поверхности своё отражение. На волнах качается маленький кораблик, отправленный в дальнее плавание кем-то из детей. Хочется стать крошечным капитаном этого судёнышка, бороться с волнами и огромными чудищами – рыбами. Загорать на палубе и однажды причалить к неведомым землям. К примеру, зайти в бухту с противоположной стороны озера. То место кажется мне безлюдным, и я спешу туда так, как когда-то спешил к тебе домой.

После твоего ухода я стал сомневаться, были ли у тебя ко мне ответные чувства. Быть может, я стал всего лишь привычкой, необходимостью, обузой? И слова «я люблю тебя» оказались навсегда лишены лёгкости, они сковывали и обременяли нас? Когда-то я задумался над этим.

А сейчас думать не хочется. Я спешу в тень раскидистых деревьев. Здесь, и правда, никого нет. Я свободен!

Незаметно для себя ускоряю шаг. Тороплюсь быстрее укрыться под кроной широколистного дерева. Запрокидываю голову и всматриваюсь в его зелёную гущу, пытаясь увидеть птичье гнездо или белку. Проблески солнца сквозь листву гипнотизируют меня. Мне хочется стоять так долго-долго, не обращая внимания на неудобную для созерцания позу, на затёкшие мышцы и на лёгкое головокружение. Я прижимаюсь к дереву, не в силах противостоять его внутренней силе. И оно принимает меня в свои объятья, даря мне защиту и успокоение, щедро награждая меня частью своей неподвижной свободы. Я чувствую, как под моими пальцами пульсируют его соки. Кажется, что они наделяют меня древним знанием, обучают тайной магии природы. Я как будто начинаю вспоминать что-то, что давно утратило для меня всякий смысл.

* * *
В наушниках звучит та самая песня. Мелодия, из-за которой мне захотелось быть таким же талантливым и потрясающим, как Рюичи. Фактически это она сделала из меня ярого поклонника его творчества, когда, сидя целыми днями напролёт перед экраном телевизора, я выучивал все его песни наизусть, подражал сценическим манерам и впадал в отчаяние, если у моего друга оказывалась запись, которой нет у меня. Он, такой далёкий и недоступный, окрылял меня, мне хотелось бежать к нему навстречу, сквозь все возможные и невозможные препятствия.

Когда-то у меня была мечта. Я хотел петь, как он. Я хотел стать таким, как он. Я хотел сиять, как он.

Моей мечте суждено было исполниться.

Но до встречи с Рюичи на моём пути оказался ты. И ты отобрал у меня эту мечту. Ты доказал мне, что я стою большего. Чтобы чего-то добиться, я должен работать над собой. К тому же, путь к успеху не обязательно лежит через подражание моему кумиру. Своими язвительными замечаниями ты в который раз доказывал мне: не обязательно вторить Рюичи. Я не могу сиять как он, но я могу сиять намного ярче.

Это оказалось ударом для меня. Ведь намного легче идти туда, куда проторена дорога. Как выяснилось, я слишком много сомневался в себе. «Стараясь быть на кого-то похожим, ты вряд ли получишь то, чего тебе хочется», - вот что ты пытался мне втолковать, дразня меня тем, что я, как школьник, не могу написать и двух стоящих строчек песни.

Ты что-то сделал со мной. Заменил крылья, неосознанно подаренные мне Рюичи, на что-то, что касалось уже тебя, и без чего я не мог жить дальше. Я не мог лететь так, как летел до этого. Я не мог жить без тебя. Более того, мне с трудом удавалось написать что-то новое – ты сковывал меня, независимо от того, находился ты рядом, или нет.

Ты облёк меня и мою душу на существование в клетке, имя которой – любовь. Твоя презрительность к моим работам и невозможность угнаться за музой, потому что ты навсегда поселился в моём сердце, предопределили неуравновешенность моего состояния, бесконечные срывы на работе и разочарование в глазах ребят из моей группы. Удерживаемый тобою, я оказался в западне. Я был ослеплён и подобен незрячему, у которого перед глазами та картина, которую он запечатлел последней, - к примеру, его любимое и такое спокойное море. Так, передо мной всегда стоял твой образ. И я не мог писать с мыслью о тебе, боясь хоть нотой, хоть словом осквернить тебя такого, каким я тебя любил и буду любить всегда.

Я остановился, я не мог так жить дальше.

Каждый раз, когда ты приникал ко мне губами, я оживал. На следующий день я рождался заново, а вечером снова умирал в твоих объятьях. И в который раз ты опять отталкивал меня. Я не знал, почему.
* * *
С такой ежедневной «реинкарнацией» о творчестве можно было забыть навсегда. Менеджеры сбились с ног в поисках лекарства от моего творческого застоя и резких перепадов настроения. Они пытались повлиять и на тебя. Но ты, как и я, продолжал бороться.

Я – с цепями, в которые ты заковал мою музу, с твоей отчуждённостью.

Ты – против давления со стороны своей семьи, против моего ребячества и неусидчивости. Ты зорко следил за поползновениями недремлющих папарацци влезть в нашу личную жизнь. А главное – ты упорно не хотел смириться с осознанием того, наши отношения приговорены к разлуке.

Вместе мы боролись против всех. Не смотря ни на что, мы были рядом.

* * *
Я беспомощно опускаюсь на траву и утыкаюсь лицом в колени.

Вспоминаю, каким я был до вчерашнего вечера. Эгоистом, желающим тебя полностью и без остатка.

Мне хотелось знать о тебе всё, дышать тобой. А ты не подпускал меня слишком близко к себе. Однажды ты допустил слабость, поцеловав меня в лифте. И ради меня же ты не мог порвать наши отношения.

Сейчас я понимаю, что меня ты любил намного сильнее, чем я тебя. Ты заботился обо мне, и я знаю: в душе ты верил в меня и в мой возможный успех. Я, в свою очередь, хотел знать о тебе всё, но приложил слишком мало усилий, чтобы узнать тебя ближе. Мне следовало быть сильнее и отпустить тебя, как только я узнал о твоём недуге, осложнением которого непроизвольно стал я. Но я сам был слаб, я, наверное, думал только о себе.


* * *
Я понял всё, когда вчера ты принёс мне большую чашку с горячим шоколадом, и наши пальцы невольно соприкоснулись. Если обычно мне изредка удавалось увидеть в твоих глазах слабый лучик сияния и тепла, то вчера ты буквально излучал нежность и любовь. Ты весь светился изнутри, распространяя свой свет до самых кончиков волос. Вчера был единственный раз, когда ты полностью принадлежал мне. Хотя, нет. Я ошибаюсь. Я ощутил похожую открытость только однажды. Тогда, когда на следующий день не нашёл тебя в нашей квартире.

А вчера… вчера ты был ещё более отчаянным в своём проявлении искренних чувств ко мне. Это было именно то, чего я жаждал почувствовать все эти годы. Испытав такое однажды, ты просыпаешься рано утром и понимаешь, что желать тебе, в принципе, больше нечего. Похоже на философию концовки слезливого фильма: влюблённым лучше умереть вместе и в один день, чем в будничной жизни забыть о прелести того момента, который когда-то объединял лишь их одних, и никого больше. Когда восприятие действительности сужается к двум точкам вселенских координат: тот, кого ты любишь, и ты сам – тот, кого любят в ответ.

Ты взял меня за руку и долго целовал мои пальцы. Прикрыв глаза, не мог оторваться от моей кисти, прислонив её к щеке. Ты смотрел на меня так, как будто пытался запомнить каждую чёрточку моего лица, каждый дюйм моего тела. Твои руки трепетно перебирали мои волосы, купаясь в волнах моих непослушных прядей.

Ты долго ласкал меня. Утомительно долго, не спеша. От твоих ласк я не только успел воскреснуть и наполнить каждую клеточку своего сознания невиданным наслаждением. Я медленно умирал от желанного свечения в твоих глазах, от влажных поцелуев на моём теле, от ласковых губ, от изящных рук, порхающих по моему телу. Не знаю, сколько раз я простонал твоё имя перед тем, как ты погрузился в меня. Последним, что я отчётливо запомнил, был твой настойчивый шёпот у самого уха. Слова любви, благодарности, успокоения. И что-то ещё – то, что невозможно передать никакими словами, но от чего быстрее бьётся сердце, а время останавливает свой ход.

Если пословица «бойтесь своих желаний» верна, то в тот момент мне следовало испугаться. Испугаться того, что я испытывал доселе неизвестные мне эмоции. Потому что таких эмоций – не бывает и быть не может. И, тем не менее, я понимал, что являюсь неоспоримым доказательством обратного.

И ко мне пришло понимание происходящего. Это – прощание.

Прощание навсегда.

* * *
Вчера настало время повзрослеть. Принять то, что ты мог мне дать, и отпустить тебя. Ты уже сделал свой выбор. Я хочу верить в то, что он не зависел от твоего желания, быть может, он был сделан под чьим-то оберегающим давлением.

Так или иначе, я понял, что для наших отношений завтра не наступит никогда.

Был только один выход сохранить их. И я выскользнул из нашей постели, едва убедившись в том, что ты крепко спишь. Чем утром видеть твой отчуждённый взгляд, попытки оправдаться или обидеть – я лишил нас этого, спасая самое ценное, что у нас было, единственным, на мой взгляд, верным способом – недосказанностью. Мы всегда будем пребывать на пике блаженства, Юки Эйри. Так, как это было сегодня ночью. Я не позволю никому омрачить наши чувства, даже нам самим.

* * *
В душе слабым огоньком теплится надежда, что я всё ещё могу вернуться домой, где меня будет ждать любимый. Но страх перед предчувствием того, что я вернусь в пустую квартиру и не найду в ней следов Юки, преобладает над порывом вернуться. Поэтому мне ничего не остаётся, как в очередной раз убедить себя, что так будет лучше и ему, и мне. Я всегда буду помнить о нём, но я хочу отпустить его от себя, давая нам обоим глоток свежего воздуха свободы. Свободы от нашей невозможной любви.

Настало время повзрослеть. Могу ли я дать однозначную оценку тому, что я делаю сейчас?

Солнце клонится к зениту. Я расслабленно лежу на траве, даже не потрудившись постелить что-то под себя. Гипнотизирую своё сознание яркой оранжевой точкой на небосклоне – солнцем. Вероятно, хочу на время ослепнуть, потому что лежу и пялюсь на него довольно долго, до слёз в глазах.

Понимаю, что лежу почти в абсолютной тишине: в плеере, наконец, села батарейка.

«Свобода, которой я упивался, привела в тупик, оказалась никчемным опытом, путешествием в никуда.»
Дэвид Ганн

Часть 2.

Международный аэропорт Кансай в Осаке напоминал огромный улей. Снующие пассажиры, довольные дети, бесконечные коридоры и переходы, лениво сменяющие друг друга надписи на электронном табло, стюардессы с белоснежными улыбками, члены экипажа в отутюженной униформе, утерянный багаж, угрюмые таможенники, магазины дьюти-фри и многие другие счастливые и несчастные моменты жизни путешественника – всё в этом месте говорило о суете и спешке. В нейтральной же зоне царило абсолютное спокойствие. Пассажиры, с успехом прошедшие регистрацию и избавившись от багажа, томились в ожидании автобуса, который отвёз бы их на борт красавца-авиалайнера.

У огромного окна, из которого открывался вид на взлётную полосу, стояли двое молодых людей. Казалось, они полностью были поглощены созерцанием снующих стальных птиц на зелёном поле. Создавалось такое впечатление, что взгляд мужчин приковало мерцающее вдали, за границами аэропорта, бескрайнее море. Однако, ни один из них в полной мере не любовался открывшимся перед ними видом. Более того, тот парень, что был ростом выше другого, не обращал внимания даже на своего попутчика. Он оккупировал место рядом с пепельницей и методично стряхивал пепел с неиссякаемой сигареты. Она как будто стала его неотъемлемой частью, а молодой человек боялся выпустить её из рук.

Оба долгое время молчали. Наконец, друг курящего решил прервать затянувшуюся паузу.

- Мне жаль, Юки. Мне, правда, жаль.

Незаметной тенью проскользнула лёгкая ухмылка на лице собеседника – писателя Юки Эйри. Ловкое движение пальцами в момент раскуривания очередной сигареты не могло служить признаком того, что мужчина собирается поддерживать разговор.

- Ты можешь сколько угодно дуться на меня, но так будет лучше, – в голосе респектабельного собеседника Эйри проскользнули несвойственные тому умоляющие нотки. – В конце-концов, ты и сам всё знаешь, - махнул рукой Президент компании NG Тома Сегучи. – Он… Вы не могли…

- Хватит! – резко оборвал его писатель. – Я не хочу больше обсуждать с тобой эту тему. По возможности, никогда. Я устал это слушать.

За окном стояла ясная погода. Солнце беззастенчиво красовалось на небосклоне, даже и не думая прикрыться каким-нибудь захудалым облаком. Надеяться на то, что рейс отменят в связи с погодными условиями, не приходилось.

Сегучи был явно ошеломлён реакцией собеседника. Он, как друг, понимал чувства Эйри. Но выбирая между жизнью своего друга и его эмоциями, приоритет безоговорочно пришёлся на первое. И дело не в том человеке, на которого пал выбор писателя. В целом, Тома полагал, что Шуичи был славным малым. Вот если бы не роковая ошибка Юки…

- Хорошо-хорошо, - поспешно согласился Тома. – Я не хотел сделать тебе больно, прости. – Сегучи ободряюще похлопал друга по плечу. - Ты не должен думать сейчас об этом. У тебя впервые за долгие годы тираж таких масштабов. Уверен, тебя ждёт успех. – попытался придать разговору более оптимистичный лад Тома.

Лёгкий кивок головы писателя, и снова тот погрузился в свои мысли, невесело глядя на поднимающийся в воздух авиалайнер. Тома поморщился от очередной порции дыма, которым наградил его собеседник. В его кармане неприятно зашевелился поставленный на виброзвонок сотовый. Кто бы это ни был, звонок был спасительный – Президента NG отчасти напрягало то, что он выступал единственным инициатором разговора, в любом случае грозившим стать тягостным для обоих. Однако, это было не тяжелее, чем свинцовое молчание Эйри.

Звонил Кей. Он говорил о предстоящей сделке «Bad Luck» со звукозаписывающей компанией. Им что-то нужно было от солиста Шиндо Шуичи, и они нигде не могли его найти. Снова он.

Закончив разговор, Тома повернулся к Эйри и увидел, что тот тоже говорит по телефону. Впервые за весь день писатель как будто воспрянул духом.

- Никогда не думал, что звонок агента может так положительно повлиять на тебя, - удивлённо произнёс Сегучи, кивая на зажатый в руки Юки мобильный.

- Эпиграф, - произнёс писатель. – Я должен подумать над эпиграфом.

Сосредоточенность на этой фразе и немалое воодушевление нею немало озадачили Тому. То, что Юки всегда подбирал удачные эпиграфы к своим книгам, уже стало его визитной карточкой. Но почему это пришло ему в голову именно сейчас – когда минуту назад, казалось, его ничто не способно утешить. Находясь в таком состоянии, он вспомнил о работе?

Вскоре широкая стеклянная дверь распахнулась, и миловидная стюардесса пригласила всех пассажиров пройти к аэробусу. Дорогой к борту авиалайнера Эйри не проронил ни слова. Он смотрел в окно, разглядывая какую-то дальнюю точку в небе, вероятно, задумавшись над нужными строчками. В руках он нетерпеливо сжимал полупустую пачку сигарет.

Если любовь достаточно сильна, ожидание становится счастьем*. Я буду ждать, когда ты снова найдёшь меня…

Эпиграф к известной книге

The End

0

5

Название: Рядом с тобой
Автор: †Qwesta†(по совместительству Айя)
Бета: *Csanadu*
Фендом: Gravitation
Пейринг: Юки/Шуичи
Рейтинг: NC-17
Жанр: Angst, romance
Статус: закончен
Дисклеймер: мне принадлежит только больная фантазия, остальное законным владельцам
Предупреждение: ну может немножко ОСС не знаю
Саммари: ссора и бурное примирение
Размещение: где угодно с этой шапкой
Глава 1
Вечер, немного холодно. Куришь. Конечно, а что еще делать. Он ведь ушел. Хотя ты и без этого постоянно куришь. И как твои легкие выносят столько никотина? Это просто чудо, что ты еще не загнулся от рака. Наверное, тебе наплевать на собственное здоровье и жизнь. Ведь это даже не жизнь, а существование. Все эти деньги, слава, внимание – это все пустое и этим никогда не излечить твою больную, обожженную, практически сгоревшую дотла душу.
Ты надеваешь на себя маску холодности и равнодушия, однако, понимая, что это лишь жалкая попытка убежать, скрыться ото всех и, наверное, самое главное от себя самого. И каждый вечер, стараясь забыться, ты вливаешь в себя чуть ли не смертельную дозу алкоголя, но твоя душа по-прежнему кричит и разрывается на части. Твоя больная обожженная душа.
Да, так было каждый день пока… пока не появился он. Откуда он вообще взялся? Как будто снег на голову. Такой шумный, взбалмошный, как говорят: «с шилом в заднице», слишком прилипчивый и почему-то вечно плачущий идиот, но… но такой наивный, нежный и родной. Он не пытался найти ответ, за что тебя любит со всеми твоими недостатками и дурным характером, он просто любил. Ему не нужно было от тебя ни секса, ни денег, он просто хотел быть рядом с тобой.
А ты? От тебя он получал только грубость и пренебрежение. Сколько раз ты ему говорил: «Убирайся, ты мне не нужен, ты только мешаешь».
И вот сейчас ты стоишь у окна и куришь. И опять одиночество. Думал, что так будет лучше да? Без него? Но стало только хуже. Изредка поглядываешь на его любимое кресло и понимаешь, что тебе не хватает его присутствия, тепла и даже его дурацких и совершенно бессмысленных разговоров.
Фильтр сигареты уже жжет пальцы. Перебарываешь желание подойти к бару и достать бутылку виски. Берешь вторую сигарету и куришь. Опять. Сколько вы вместе? Всего месяц, а ты уже к нему привык и ведь понимаешь, что не можешь без него. Когда он ушел, одиночество стало почти осязаемым, а боль еще чувствительней.
Вспоминаешь, как вы начали жить вместе. Глупее ты ничего в жизни не встречал. Он просто пришел к тебе с вещами, сказал, что не может без тебя и поэтому остается. Потом ты пытался вытолкнуть его за дверь, а он в это время лип к твоей ноге, делал щенячьи глаза и обещал, что будет убираться и готовить. Усмехаешься. Это ты не забудешь никогда. Тогда он смог тебя удивить. И, наверное, именно это тебе в нем и нравиться – его непосредственность и искренность. И именно этого тебе сейчас не хватает. Все-таки ты к нему привязался за этот месяц.
Месяц, а вы так и не спали вместе. Ты только недавно осознал, как сильно этого хочешь. Ласкать нежное, почти детское тело, целовать невинные мягкие губы. Войти в него, чувствуя, как он дрожит в твоих руках, и показать ему всю страсть и нежность, на которую ты способен. Дарить свое тепло только ему. Всегда.
От этих мыслей стало только хуже. Ну что ты за свинья, он ведь даже еще не совершеннолетний. А ты? Как ты можешь такое думать, ведь он невинный мальчишка, а ты хочешь испортить его, причинить боль.
Устало опускаешься в кресло. Его кресло. « Он мне не нужен» - повторяешь, одними губами так и не издав ни звука. Посылаешь свой разум разговаривать с сердцем, пытаясь убедить себя в том, что ты его не любишь. «Любишь» - лишь эхом отзывается сердце, и именно тогда ты все понимаешь. И боль становится невыносимой: твоя душа корчится в агонии страсти и нежности, сердце разрываясь на части и заполняется любовью, а разум… разум покинул тебя.
Резко вскакиваешь и бежишь, бежишь к нему, бежишь за ним, чтобы вернуть его обратно. Туда где его место - рядом с тобой. И слышишь слова «так надо, верни его», и понимаешь, что это говорит твое сердце. Ожесточенно терзаешь дверной замок, и когда он поддается, вылетаешь за дверь, а в голове только одна мысль: «вернуть, его надо вернуть».
«Что я опять сделал не так? Юки, зачем ты так со мной, я ведь люблю тебя. Ты мне нужен, очень нужен. А я? Я нужен тебе? Ты ни разу этого не говорил. Почему ты всегда так холоден со мной, ведь я… я стараюсь, а ты..» - закрываешь лицо руками, мысли путаются в голове.
Ты сидишь на скамейке в том парке, где вы познакомились. Почему ты пришел сюда? Может потому, что в конце всегда думаешь о том, как все начиналось.
Сейчас уже ночь. Холодно, ведь ты ушел в том, что было на тебе надето: футболка и шорты. Хотя возможно из-за этого холода на твоем лице нет слез. Они слишком быстро высыхают. Или может просто, потому что больше нет сил плакать.
В голове одни вопросы и ни одного ответа. Ты пытаешься найти выход, но не можешь, хочешь все исправить, но не знаешь как. Горло сжимает так, что не возможно вздохнуть и опять слезы капают на замерзшие ладони. Ты ошибся, когда думал, что слезы кончились и сил плакать больше нет. Наверно единственный выход вернуться и умалять его простить тебя, хотя ты даже не знаешь за что. Глупая ссора и брошенные в запале слова. Слова, которые причиняют больше боли, чем любое оружие. Но с другой стороны не важно кто прав, ты придешь, и будешь стоять на коленях, и просить прощения, умалять, пока он не простит тебя. Ведь твоя гордость это не цена за то что бы быть вместе. Ты не можешь без него. Он нужен тебе.
И, кроме того, что ты еще можешь сделать? Ничего. Ты привык подчиняться ему. Наверное, в этом нет ничего плохого, это логично: сильные и слабые люди. Те, кто защищает, и кого защищают, кто подчиняет и кто подчиняется. В вашем случае роли были распределены заранее.
Нервно хихикнув, ты подумал, что в сексе тоже заранее произошло распределение, правда, без твоего непосредственного участия. А интересно, какого это ощущать чужие мужские руки на своих бедрах и выгибаться от неконтролируемого возбуждения и мучительного удовольствия? Юки кстати старше и наверняка у него достаточно опыта, при его то божественном теле. Сразу захотелось увидеть его без одежды, почувствовать его.…И если суждено подчиняться Юки, быть его рабом, то пусть так и будет лучшего и желать нельзя, ты сделаешь все, что бы ему угодить.
Как будто ток по телу прошел при мысли о сексе. Хотелось испытать все это, а не только мечтать. Хотелось быть радом с ним, чувствовать его прямо сейчас. И пусть вы никогда не займетесь сексом, пусть Юки никогда не скажет, что любит (да что там любит целовались то всего два раза), пусть не замечает, лишь бы позволил быть с ним. Просто находиться рядом.
От этих мыслей в груди потеплело. Постепенно возвращалась уверенность, что все еще можно изменить. Конечно, ты можешь не много, но хотя бы попробовать все вернуть. Вновь быть с ним, ведь он нужен тебе как воздух. «Ты должен вернуться к нему, не важно как, но ты должен вымолить прощение и быть рядом с ним» - стучало в голове.
За этими мыслями ты не заметил, как дошел до дома Юки. Ноги сами привели тебя сюда. К дому Юки,… да и к твоему дому тоже. Говорят, что дом там, где сердце. Если это так то твой дом там, где Юки, всегда рядом с ним.
Шуичи, размышляя с чего бы начать, напряженно подходит к двери с твердыми намереньями попросить прощения и вернуться.
Юки, съедаемый чувством вины выскакивает за дверь с твердыми намереньями его вернуть
   
Глава 2
- Юки! – выдохнул Шуичи, морщась от боли.
Юки в свою очередь потрясенно смотрел на парня, лежащего под ним. «Как? Но… тогда значит, что Шуичи вернулся, вернулся несмотря ни на что».
- Шуичи, - Юки нежно провел рукой по щеке мальчика.
- Ты пошел меня искать? - и такой пронзительный взгляд, заглядывающий прямо в душу, казалось, что от ответа зависит жизнь. Жизнь их обоих. Наверное, так оно и было. Желание сказать, что-нибудь типа: нет идиот, я вышел за сигаретами отпало.
- Да – Юки сдался. Больше не было сил притворяться и отталкивать, врать, когда Шуичи вернулся и был рядом с ним. Сердце получило необходимое, долгожданное тепло и готовилось выпрыгнуть из груди от переполняющей его любви и нежности. Хотелось забыть обо всем и лежать так, рядом с ним … не важно, что сейчас они были в коридоре и если бы кто-нибудь из соседей вышел, то увидел забавную картину. Наверняка об этом узнали бы гребанные журналисты, и завтра во всех заголовках газет было одно и тоже: «Известный писатель Юки Эйри совратил солиста начинающей группы Bad lack». Ну и пусть пишут что хотят. Разве стоит задумываться о подобных мелочах, когда к тебе так доверчиво прижимается любимый человек. Хотя… стоп. Не доверчиво, а …
- Ты что делаешь? – сквозь зубы прошипел Юки. Господи, ну не ужели этот маленький засранец не понимает, какое воздействие на него оказывает и сколько сил нужно приложить, что бы сдержать себя и не взять этого глупого наивного мальчишку прямо здесь в коридоре, на глазах у соседей. Или понимает и специально хочет соблазнить?
Шуичи, который до этого тесно прижимался к Юки, напряженно застыл.
- А… я просто… - «сейчас опять выгонит» мелькнуло в глазах.
- Не делай так больше, если не хочешь чтобы я потерял контроль – прервал Юки и впился в губы Шуичи.
Страстно. Жадно. Горячо. Казалось, что воздух вокруг накалился. Все в мире перестало иметь значение кроме этих, таких долгожданных поцелуев и объятий. Юки вдавил Шиндо в пол и раздвинул своим языком податливые, по-детски нежные губы. Для Шуичи, который толком даже не с кем не целовался, это было слишком. Он стонал, извивался под Юки, и повинуясь инстинкту, лихорадочно отвечая на жаркие поцелуи. Казалось, что он сходит с ума. И рассудок покинет его окончательно, если он немедленно не расстегнет рубашку Юки, которая почему-то отказывалась расстегиваться. Или просто дрожали пальцы. Кода окончательно перестало хватать воздуха, Юки скользнул губами к тонкой шее мальчика, одновременно пытаясь стащить с него футболку, которая жутко мешала и не давала прикоснуться к такому желанному телу. Удалось. Руки дотронулись до холодной кожи.
- Ты замерз – Юки рывком поставил Шиндо на ноги и втянул в квартиру. Футболка полетела следом. Не хватало еще, что бы соседи вышли и стали свидетелями их бурного примирения.
- Иди в душ, согреешься – бросил Юки, с невозмутимым видом запирая дверь.
Сердце замерло, когда он повернулся. Шуичи стоял, не двигаясь в двух шагах от него. Взлохмаченный, раскрасневшийся, тяжелодышащий… такой соблазнительный. И в то же время он казался таким хрупким в тусклом освещении комнаты на фоне большого окна и звездного неба. Он молчал. «Надо же бывают моменты, когда он закрывает рот и перестает болтать всякую хрень» - отстраненно подумал Юки.
Шуичи и, правда молчал, как-то неуверенно и одновременно выжидательно смотря на Юки, как будто спрашивая: что дальше? И не смотря на неуверенность, в его взгляде читалось: «делай со мной все что захочешь, я весь твой». Каких же усилий стоило Юки Эйри сдержаться и не взять его здесь, сейчас, на голом полу в гостиной.
- Иди в душ – повторил Юки тоном, не терпящим возражений. Он не знал, сколько еще продержится его самоконтроль, и нужно было срочно ликвидировать мальчишку из комнаты.
- Хорошо – отведя глаза, в сторону прошептал Шуичи и пошел в сторону ванной. Пошел медленно, маленькими шагами, как будто готовый в любую секунду броситься назад, если его позовут.
Не позвали. Юки подошел к бару, выбирая, что выпить: виски или текилу. Тяжело вздохнул, услышав, как за спиной Шуичи обиженно хлопнул дверью, и поставил бутылку виски обратно. Сегодня он не будет пить. Ему нужна трезвая голова, чтобы разобраться со всей этой ситуацией. А еще Юки боялся, что не сдержит себя и потеряет контроль, а этого допустить нельзя. Нельзя. Он не воспользуется Шуичи в своих интересах. Никогда больше не причинит ему боли. Хватит. Ему и так многое пришлось вытерпеть: постоянные придирки, грубость, а сколько раз Юки его выгонял, даже не вспомнишь. Больше никогда такого не повториться. Шуичи этого не заслужил. Этот мальчишка принес в его жизнь нежность и необходимое тепло. И впервые писатель Юки Эйри наслаждался жизнью. Хотел жить. Когда рядом был он.
Юки подошел к окну и закурил. Ну, какого черта! Шуичи единственный человек, которого он не может понять. Не может понять его наивное отношение к жизни, его бескорыстные поступки и…не может понять, зачем ему понадобился пьющий писатель с дурным характером и темным прошлым. Но факт остается фактом. Понадобился. И сейчас, когда Шиндо рядом с ним, он его никуда не отпустит. И больше не обидит. И именно поэтому сейчас надо остановиться. Что бы не причинять боли Шуичи и не усложнять ситуацию еще больше.
Но именно в этом заключается вся проблема. Юки устало опустился в кресло и закрыл лицо руками. Проблема в том, что он до безумия хочет этого не совершеннолетнего мальчишку и больше не может сдерживать себя. «Все равно это рано или поздно произойдет»- подсказал так некстати, появившийся внутренний голос. Юки тихо засмеялся. Отлично к проблемам со своим прошлым прибавилось еще и раздвоение личности. Придется доплатить психоаналитику.
От размышлений о своем психическом здоровье Юки отвлек звук открывающейся двери.
- Ну и что дальше? – уныло подумал Шуичи, залезая в ванну. – Юки, черт возьми, что ты делаешь? Почему опять отталкиваешь? Ведь все было так хорошо.
Шуичи откинул голову на бортик и закрыл глаза. Сразу вспомнились жаркие поцелуи и объятья. Такие страстные и долгожданные. При мысли об этом, волна удовольствия прошла по телу, уступив место… разочарованию. Ну, зачем нужно было отталкивать и все портить? Ведь было так хорошо. А теперь…
Шуичи хотел вздохнуть, но закашлялся, вода попала в нос. Мелькнула мыcль: утопиться что ли? Хотя нет, зачем доставлять Юки лишние проблемы. Он и так в плохом настроении и вряд ли оно улучшиться, если в ванной обнаружиться труп. Хотя… может просто попытаться поднять ему настроение? Как? Шуичи представил, как рассказывает анекдоты, а Юки в свою очередь пытается задушить его шнуром от телефона, и расстроено покачал головой. Так не пойдет. Но как тогда расшевелить Юки? Как поднять ему настроение и продолжить все то, что они начали в коридоре?
Может… соблазнить? Захотелось смеяться. Или плакать. Или и то и другое. Может у него истерика? Ну, как невинный подросток, который целовался то всего два три раза, может соблазнить взрослого мужчину? Да он и понятия не имеет, как это делается. Тем более уж очень не хочется слышать едкие комментарии и смех в свой адрес. Ведь это же Юки. Юки Эйри и тактичность понятия несовместимые.
Но, несмотря на все это… как хотелось вновь почувствовать эти требовательные губы на своих губах и жар чужого тела, навалившегося сверху. Почему бы ради этого и не рискнуть? Пусть даже велика вероятность того, что Юки никак не отреагирует или посмотрит на него своим ледяным взглядом и удалиться к себе в комнату или посмеется. А что если получиться? Ведь в коридоре Юки говорил что-то о контроле. Если все получится, они будут вместе. Ведь говорят же что риск благородное дело. Обоснованный риск. Так почему бы не рискнуть ради любви.
Шуичи улыбнулся и вылез из ванной (прим. беты: ух как жутко наверно это выглядело: сидеть в ванной и беспричинно улыбаться самому себе). Все будет в порядке надо только постараться. Почему-то абсолютно не хотелось тратить время на всякие мелочи вроде вытирания, и он просто обмотал полотенце вокруг бедер и рванулся к двери, но… напряженно замер. Это оказалось сложнее, чем он предполагал.
- А ну не трусь – прошептал он сам себе и толкнул дверь.
Глава 3
Шуичи зажмурился. Сердце забилось в два раза быстрее, живот свело от страха, а ноги отказывались сделать следующий шаг. Черт возьми, это все слишком сложно,… но он с шумом втянул в себя воздух и открыл глаза. Пути назад уже не было.
Юки поднял голову и… забыл, как дышать. В нескольких метрах от него в облаке пара стоял Шуичи. Его Шуичи. В одном полотенце. «Что, черт возьми, он делает?» И вопреки всем своим недавним мыслям и обещаниям Юки не мог оторваться от этого зрелища. В горле пересохло. Взгляд скользнул по худым ногам, немного задержался на маленьком полотенце, обмотанном вокруг бедер, поднялся по груди покрытой капельками воды и зацепился за глаза. Шуичи смотрел прямо на него с какой-то отчаянной решимостью. Юки попытался проглотить в горле не существующий комок и произнести хоть слово, но язык не повиновался. Как будто весь организм резко воспротивился идее отослать отсюда этого мальчишку, а воображение уже вовсю рисовало откровенные картины окончания вечера.
Юки сглотнул и поднялся на ноги. Перед глазами на секунду потемнело.
- Что ты делаешь? - о, господи, неужели его голос сейчас такой хриплый?
- Юки, я думал,… что мы могли бы… ну… - Шуичи сделал маленький шаг вперед – я много думал… и понял что хочу… - смущенно прикрытые глаза, румянец на щеках и второй маленький шаг.
«Он что, предлагает себя?» - дыхание участилось, а мысли покинули Юки, добродушно помахав на прощание. Стало невыносимо жарко, внутри все горело, а воздуха почему-то не хватало даже на самый маленький вздох. Непослушными пальцами Юки попытался расстегнуть рубашку, но ничего не вышло, и он попросту рванул ткань со всей силы.
- Шуичи … уйди, просто уйди, … пожалуйста – о, господи сделай так, чтоб он ушел ведь сил сдерживаться, больше нет. Нет сил, отказаться оттого, что больше всего хочется и что с таким упорством предлагают.
- Нет, я не уйду.
Сердце ухнуло, куда то вниз. Все. Это конец. И гребанный самоконтроль разлетелся вдребезги. Шиндо и моргнуть не успел, как Юки оказался рядом.
- Но, Шуичи, - чуть слышно произнес он. - Ты ведь понимаешь, что это значит?
Да он понимал... Может быть, он ошибся, может быть, этого все-таки не стоило делать, но в это мгновение для него существовало только одно - тонкие алые губы Юки, такие теплые и нежные... совсем рядом и его обжигающий взгляд.
- Это неважно... - прошептал он, прижимаясь к писателю.
- Я не верю тебе... - усмехнулся блондин, прямо в раскрытые губы Шиндо. - Но я уже не смогу остановиться...
Юки посмотрел на него одним из своих напряженных пристальных взглядов. Изящная рука поднялась, погладила щеку, скользнула на шею. От прикосновения Шуичи вздрогнул. Он поднял голову, чтобы встретить приближающиеся губы Юки. Удивительно нежный поцелуй. Кончик языка пробежал по губам, раздвигая их, и проникая внутрь. Руки Шиндо сами обвились вокруг шеи Юки. О, черт возьми, как долго он этого ждал.
Видимо Юки думал также, потому что поцелуй из нежного превратился в более страстный и … они не целовались. Это Юки целовал Шуичи, брал то, что принадлежало ему, ломая сопротивление (хотя какое на хрен сопротивление) и не давая ни какой возможности отвечать. Он был сейчас хозяином… богом… всем. И такое положение полностью устраивало Шуичи, судя по его сладким, тягучим стонам.
- Мне это нравится, Шуичи, - слегка укусив его за мочку уха, Юки вырвал из груди мальчика еще один сладострастный стон. - Ты так мило стонешь...
Юки провел кончиками пальцев по груди мальчика, как будто случайно задев соски. Целуя и кусая нежную кожу, он заставлял Шуичи издавать тихие стоны и вздрагивать от каждого нового прикосновения.
- Юки…
Еще один страстный поцелуй, и полотенце полетело на пол.
- Пожалуйста,… прошу тебя, пожалуйста, - задыхаясь, просил Шуичи, прижимаясь к Юки еще сильнее.
Теперь он точно знал, чего хочет, и сейчас в мире не было ничего, кроме тела, прижимающегося к его телу, и жара, окружающего его. А когда он мельком ловил взгляд Юки, то видел его глазах жажду и одержимость, и от этого взгляда словно падал куда-то, а внутри как будто разгорался огонь. И с каждой секундой этот огонь превращался в настоящее пламя.
Шуичи нетерпеливо потерся бедрами о жесткую ткань брюк писателя и непослушными пальцами попытался расстегнуть ремень. От этого застонал уже Юки. Поцелуй прервался и губы скользнули ниже: через шею, грудь, к напряженным мышцам живота, затем… Глаза Шуичи широко открылись, когда он понял, что Юки собирается сделать.
О, Боже…
И вздох обернулся громким всхлипом…
И окружающий мир превратился в одно сплошное расплывчатое цветное пятно…
И все перестало иметь значение… остались только нежные губы,… которые сводили с ума…
Ухмыльнувшись, Юки продолжил медленную пытку языком и губами. Он то ускорял темп, то намеренно замедлял, чтобы услышать очередной стон уже окончательно потерявшего контроль мальчика. И ему это нравилось. Нравилось то, что Шуичи был полностью в его власти, и он мог делать с ним все что пожелает. Когда до завершения оставалось совсем чуть-чуть, Юки отстранился, на что Шиндо тут же отреагировал протестующим стоном.
- Подожди, не здесь на кровати…, - задыхаясь, проговорил Юкки.
Хотя вряд ли Шуичи его услышал. Он лишь непонимающе посмотрел своими мутными глазами и прижался к Юки еще сильнее. Да, похоже, мозг отказал настолько, что он не мог даже воспринимать слова.
Юки поднял его на руки и отнес в спальню. Пока он спешно избавлялся от ненавистных штанов, взгляд задержался на флаконе масла для тела так, кстати, забытого сегодня утром на тумбочке. При мысли о том, что в данный момент он мог бегать по квартире с эрогированным членом, в поисках чего-то подобного чуть не заставила его рассмеяться. Правда, стоило только взглянуть на кровать, как дышать стало не чем, а смех застрял в горле.
Шуичи. Его Шуичи лежал сейчас на кровати и ждал его. Такой открытый… беззащитный… откровенно возбужденный. И почему-то абсолютно не хотелось возиться с подготовкой, а взять его прямо так, без смазки. Трахать сильно и жестко, всю ночь, заставляя его, кончать снова и снова, пока не будет просить о пощаде.
«Нет, нельзя. Ты ведь обещал, что больше не причинишь ему боли».
Юкки аккуратно опустился на кровать рядом с Шуичи, как будто боясь спугнуть мальчика, и нежно поцеловал.
- Шуичи ты уверен, что хочешь этого? Еще не поздно остановиться… - предложение не было законченно из-за активных действий Шиндо, который решил показать, как сильно он этого хочет, и чувственно поцеловал Юки.
- Расслабься…
Юки не переставая целовать мальчика начал аккуратно поглаживать его смазанными пальцами между ягодиц. Кончик одного пальца вторгся в Шуичи, отступил, скользнул более глубоко, снова и снова, пока весь палец не погрузился в него. Юки сосредоточился на лице Шиндо готовый в любой момент остановиться, если ему будет больно. Ну,… или он убеждал себя, что сможет это прекратить. К счастью самоконтролю Юки не пришлось подвергаться такому испытанию потому что Шуичи не испытывал никаких болевых ощущений. Он лишь удивленно смотрел на Юки, постанывая сквозь зубы. Второй палец присоединился к предыдущему, и весь мучительно долгий процесс проникновения повторился. Шуичи уже стонал и задыхался, когда третий палец начал проникать в него. Пальцы коснулись маленькой чувствительной точки внутри, и он вскрикнул. Он спрятал пылающее лицо на плече Юки, пока пальцы медленно двигались туда и обратно, поворачивались, растягивая его.
- Боже,… пожалуйста… - жалобный всхлип.
- Сейчас, мой мальчик, сейчас…
Юки прильнул к губам Шуичи и ткнулся ноющим от невыносимого напряжения членом туда, где только что были его пальцы. Обняв его за шею, Шуичи немного поёрзал под ним, давая понять, что хочет продолжения. Юки начал двигаться, чувствуя, как твёрдый горячий член мальчика упирается ему в живот. Громкие стоны Шуичи… его горячее тело… сводили Юки с ума. Почувствовав, что очень скоро он не сможет сдерживать себя, он сжал рукой жаждущую прикосновений плоть Шуичи и стал водить ею вверх вниз в такт своим движениям. Для мальчика этого оказалось слишком много и через несколько секунд его крик разорвал темноту.... Юки толкнул его лицом вниз на кровать, навалился и сильно вошел в него. Сжав его бедра он начал быстро и резко трахать ослабевшее тело, с каждым движением выходя полностью, а потом снова врываясь. Один последний, мощный толчок и Юки кончил с приглушенным вскриком, глубоко погрузившись в Шуичи. Потом расслабился, целуя его шею и плечи, выскользнул из него.
- Прости, - Юки притянул мальчика к себе и нежно обнял.
- Все нормально, мне не больно – Шуичи завозился в объятьях, устраиваясь поудобнее.
Юки предпочел промолчать о том, что завтра, скорее всего, будет хуже.
- Знаешь, я тебя так сильно люблю – сонно пробормотал Шуичи.
- Спи, Шуичи, спи – Юки накрыл одеялом себя и мальчика, мельком отметив, что это первый раз, когда они спят вместе, понадеявшись, что не последний.
«Спи Шуичи. Я тебя тоже. Однажды я скажу тебе это».

0

6

Название: Миссия жениться
Фандом: Гравитация
Автор: Inserta
Вычитка: Фьяна
Пейринг/персонажи: Тома Сегучи, Мика Сегучи, Юки/Шуичи
Рейтинг: пж-13
Жанр: романс, юмор.
Спойлеры: основные, последних глав манги
Саммари: Юки захотел сделать предложение Шуичи как можно романтичнее.
Варнинг: отсутствие здравого смысла у автора
Комментарий: лично моему Шуичи ака Corranу в руки.
Дисклаймер: мир – Томе, манга – Маки, аниме – создателям.
- Не женишься.
- Женюсь.
- Не женишься.
- Женюсь.
- Не женишься!
- Правильно… ты права, я заключу брак.
- Подумай о здоровье отца.
- Когда я о нем думал?
- Эйри!
Мика надвинулась на брата.
- Все равно я женюсь на этом никчемном тупом придурке, как ты меня ни уговаривай, - отрезал Юки. – Я должен сейчас работать, не могла бы ты мне не мешать?
- Ты же сам признаешь, что он несносный тупой придурок, так почему же?
- Потому что этот несносный тупой придурок меня любит… И я его тоже, - устало заключил писатель. – А теперь сделай милость, уйди. Я хочу немного поработать. Пока.
Хлопнула входная дверь, и звонкий голос оповестил:
- Юки-и! Я дома!
Мика злобно улыбнулась и похлопала брата по плечу:
- Видишь, уже поздно. Продолжим разговор?
- Скажешь ему, - Эйри сбросил руку сестры с плеча, - о моем решении – придушу, - пообещал он.
- Эйри – ты романтичный дурак. В последний раз прошу, хорошенько подумай прежде, чем пойти на такой шаг. Ладно, оставляю тебя на растерзание невыносимому тупому придурку.
Женщина улыбнулась, поцеловала брата в щеку – Юки недовольно поморщился – и ушла.
- Юки?
Мордашка Шуичи показалась в дверном проеме.
- Заходи, мелкая пакость, - проговорил Юки, прекрасно понимая, что Шуичи войдет и без разрешения.
- Юки… Я сегодня вечером на запись. Сегучи внезапно перенес дату выпуска альбома, придется работать всю ночь. Ты не против?
Шуичи коснулся его губ. И пулей вылетел из комнаты.
- Не скучай, Юки-и…
Эйри промолчал. Потянулся за телефоном. После пятого гудка ему все же ответили.
- Да, Эйри-кун?
- Тома… - Юки помолчал. – Ты специально перенес дату выпуска альбома Шуичи?
- О, я и забыл, что ты сегодня хотел повезти Шуичи в ресторан, - на удивление, Сегучи мастерски изобразил раскаянье. – Но, Эйри-кун, пойми,
альбом надо выпускать.
Юки отключился. Он так и знал, что не стоило посвящать чету Сегучи в свои планы. Надо было втихую упаковать Шуичи, увезти того в Америку, провести церемонию, а остальным уж сообщить постфактум. Надо было думать, что Тома сделает все возможное, чтобы Юки не сделал предложение Шуичи и, не дай Боже, все же на том женился. И Мика туда же…
Он действительно романтичный дурак, если хочет сделать предложение Шиндо в максимально романтичной обстановке, например, в ресторане, бронь столика в котором обошлась Юки в кругленькую сумму. Чем, кстати, нагло воспользовались и Тома, и Мика.
Во всем надо находить плюсы – сегодняшняя ночь будет тихой и спокойной: шуметь и пинаться во сне никто не будет.
Сегучи – Юки: один – ноль.
Юки проснулся ровно тогда, когда Шиндо вошел в спальню и, стараясь не шуметь, скользнул под одеяло. Вид у певца был измученный, словно он не песни записывал, а камни таскал. Парень поворочался немного, уткнулся носом в подушку и уснул. Первым порывом Юки было обнять мелкого придурка, что, в общем, Эйри и сделал. От волос Шуичи пахло сигаретным дымом.
- Юки-и… - во сне пробормотал Шиндо и прижался к Юки всем телом.
- Спи…
Юки и сам закрыл глаза. Он теперь знал, как обойти сестру и хитрого интригана, имевшего несчастье оказаться его шурином.
Он снова проснулся уже ближе к полудню. Шуичи почти полностью лежал на нем, крепко обнимая. Осторожно, чтобы, не приведи Боже, не разбудить несносного мальчишку, Юки встал. Если он хочет сделать все, что задумал с утра, ему нужно действовать быстро. Но стоило ему дойти до кухни, как раздался звонок мобильника Шуичи. До телефона первым все же успел Шиндо, способный мгновенно вставать. Юки застыл в дверях.
- Да, Кей-сан. Буду… Ой, Юки, - Шуичи помахал любовнику. – Кей-сан, я перезвоню.
- С добрым утром, Шуичи, - писатель присел на их кровать и положил свою руку на затылок парня, притягивая того для легкого поцелуя.
Правда, как только Юки собрался приступить к более решительным действиям, Шуичи увернулся и встал, легонько целуя любовника в щеку.
- И тебе доброе утро, Юки-и… Извини, я спешу. Извини... Звонок Кей-сана тебя разбудил?
- Нет.
- Я пойду, - Шуичи маленьким штормом пронесся по комнате, спешно одеваясь.
Юки порадовался, что не начал готовить завтрак Шуичи в постель: хоть в пустую не потратил время, раз уж мелкому певцу так нужно на работу.
Сегучи вел со счетом два – ноль.
Но Юки не собирался проигрывать.
Пока Шуичи пел, Юки решительно прошел прямо в кабинет к Томе.
- Эйри! Уж не чаял тебя увидеть, - лучезарно улыбнулся Сегучи. – Чай, кофе?
- Чего вы с Микой добиваетесь? – напрямую спросил Юки.
- Мика-сан, - сказал Сегучи, не меняя выражения лица, - считает, что Шиндо-кун тебе не пара, Эйри. Я склонен с ней согласиться. Так все же чаю?
Юки хмыкнул, развернулся и вышел, бросив на прощанье:
- Я не отступлюсь.
Выпуск альбома будет на днях. Юки заглянул в гримерку Бэд Лак, поздоровался с Кеем.
- Мистер Юки, Шуичи еще в студии.
- Я знаю. Могу попросить не тревожить его сегодня вечером?
- Но… запись!
- Обещаю, этот мелкий придурок выполнит завтра двухдневную норму.
- Есть, сэр!
Юки ухмыльнулся, прощаясь со ставшим сразу сговорчивым американцем. Если все пойдет по плану, он поставит сестренке и ее мужу сразу шах и мат.
Далее он направился в магазин. Кольцо он присмотрел давно – недорогое и неброское. Без камней, простое колечко из белого золота. Но сейчас, в магазине, вспомнить размер пальца Шуичи он так и не смог. Или вообще не знал, задумался Юки. Это удручало.
- Не можете вспомнить размер пальчика вашей любимой? - продавец участливо на него посмотрел.
Решение пришло неожиданно. В виде сестры Шуичи, случайно забредший в ювелирный вместе с матерью. К счастью для Юки и его плана, семья Шиндо возражать против задумки Юки не стала.
Юки – Сегучи: один – два.
Шуичи заявился поздно. С розовым кроликом на руках и пакетиком со странными сластями.
Сегучи выпустил оружие массового поражение – своего солиста. Юки намеревался выстоять и против такого.
- Извини, что так поздно, Юки-и… - жалобно потянул Шиндо.
- Ничего страшного, - отозвался писатель. – Как запись? Подожди, я сейчас немного закончу со своей работой и мы…
- Немного осталось, - не слушая Эйри, сказал Шуичи, шлепая на кухню. – О… как вкусно!
Юки вздохнул – его личная розоволосая неприятность обнаружила ужин, который он почти весь вечер готовил.
- Брысь с кухни, придурок. Я накрою.
- Юки-и! – Шуичи повис на любовнике, целуя.
- Угомонись… И потерпи пару минут.
- Хорошо… - Шуичи, зевнув, уселся на диван.
На кухню Юки ушел, сжимая коробочку с кольцом, которое он так хотел сегодня подарить этому… парнишке, что бессовестно удрыхался на диване, едва туда прилег.
- Устал, - хмыкнул Юки, укрывая его одеялом.
Ни о каком ужине, забытом и теперь остывавшем на столе, не могло быть и речи.
Сегучи снова ушел в отрыв.
Под утро, когда Шуичи ураганом унесся в студию, даже не поцеловав Юки, писатель был готов послать свою затею далеко и надолго, но, сжав кулаки, поехал к отцу, надеясь, что сестренка не успела все выболтать. Но оказалось – зря.
- Эйри! – прямо с порога. - Как ты можешь так относиться ко мне, твоему отцу?! – старик разве что не капал ядом. – Это недопустимо! Я терпел твоего… твоего…
- Любовника, - подсказал Юки, доставая сигарету из пачки и щелкая зажигалкой.
- ...твоего любовника в надежде, что ты рано или поздно перебесишься и все же женишься на Аяке-чан.
- У нее свадьба с Хироши через месяц, - спокойно напомнил писатель.
- Тогда на другой девушке! Разве мало девушек?
Юки Эйри задержал дыхание, пропустил дым через нос и ответил:
- Старик, я женюсь на этом маленьком тупом придурке. Не сколько мне нужно твое благословение, сколько мне пришла в голову блажь – предупредить тебя.
Он вздохнул.
- Я не дам своего согласия! – вполне ожидаемо среагировал папаша.
- Оно и не требуется, – пожал плечами Юки. – Вспомни, что ты говорил моей сестре, когда она заявила, что выйдет замуж за Сегучи Тому? Ты тоже был против.
- Это другое дело.
- Считай, как знаешь, - Эйри махнул отцу рукой, выкинул полуистлевшую сигарету в куст роз и отправился к своей машине. - До встречи.
Шуичи заявился поздно с отсутствующим взглядом, не реагируя ни на что. Он завалился на диван и моментально уснул.
Юки накрыл его одеялом, поцеловал в приоткрытые губы и, запасшись кофе и сигаретами, удалился писать новый роман, но мыслей не было. И он набросал текст песни, больше по стилю, да и по содержанию похожею на корявые опусы Шуичи. Листок был разорван. Юки покачал головой, вернулся в гостиную, где сладко сопел певец, завернувшись в одеяло, из-под которого трогательно свисала нога в полосатом носке. Шуичи даже слюни пустил. Мальчишка – одно слово. Юки обнял его, уткнувшись тому в волосы, и, убедившись, что Шуичи сам не выберется из его объятий, не разбудив его, уснул.
- Юки-и... – услышал он сквозь сон.
- М-м-м?
- Юки, мне надо вставать, запись…
- Проспишь, - буркнул Эйри, не желая открывать глаза. – Спи давай.
- Юки-и… Я забыл тебе сказать, у нас гастроли по стране…
- М?..
- Мне придется уехать на неделю. Юки-и! – маленький певец ткнул любовника в бок.
Шуичи попытался выпутаться, но Юки прижал его к себе еще сильнее, целуя открытую шею. Шиндо дернулся.
- Юки-и, что-нибудь произошло?
- С чего ты так решил? – все еще не открывая глаз, пальцами Юки прошелся по ребрам любовника, погладил его живот.
- Ты сам на себя не похож, - пискнул Шуичи.
- Может, я просто соскучился?
Юки навис над Шуичи, поцеловал его. Шиндо всхлипнул и, закинув руки тому на шею, ответил. На узком диване было тесно и неудобно, но Юки не обращал внимания на такие мелочи, насмехаясь про себя над Томой. Но когда он запустил ладони за пояс шорт парнишки, он и думать забыл о шурине. Шуичи уже не вырывался и весьма активно помогал себя раздевать, как входная дверь вылетела, а на пороге стоял усмехающийся Кей и прижимающийся к его спине Сагано. При виде полуголых Юки и Шуичи тот покраснел и отвел глаза, Кей же без особого стеснения их разглядывал, неосознанно поглаживая пальцем ствол магнума.
- Шиндо! Get up!
Юки отпрянул – с некоторым сожалением – от мгновенно зардевшегося мальчишки, придавил того локтем в грудь, чтоб не вскочил и не наделал глупостей, а главное – не сбежал.
- Господа, вы что-то забыли в моем доме?
Сакано попытался что-то ответить, но голос ему отказал, он открывал рот не в силах выдавить и слова. Кей улыбнулся.
- Мистер Эйри. У Шиндо через час выезд на гастроли.
Юки перевел на снова изменившего цвет лица Шуичи. Тот кивнул, смущенно отведя глаза.
- Я пытался сказать тебе это, Юки.
- Приношу свои извинения, Эйри-сан. Приказ господина Сегучи… - пролепетал Сакано.
Глаза писателя нехорошо блеснули.
- Сегучи, да? – он усмехнулся и отпустил застывшего под ним мальчишку, который моментально натянул на себя шорты и майку.
- Всего на недельку, Юки-и… - жалобно потянул Шуичи.
- Сгинь, - посоветовал писатель, потянувшись за пачкой сигарет.
Когда Шиндо с большущей сумкой за спиной чмокнул его в щеку и уехал с Кеем и Сакано, Юки позорно уткнулся носом в подушку.
Четыре – один. В пользу Сегучи.
Сегучи что-то писал, когда Юки, широко улыбаясь, вошел в головной офис NG, точнее в кабинет директора этой громадины, который тут же отвлекся от работы и жестом предложил ему сесть.
- Давно не виделись, Эйри-кун.
- Отстань от Шиндо, - миролюбиво предложил Юки.
- Я к нему и не пристаю, - отмахнулся Сегучи.
- Отстань, - повторил писатель, - или можешь не ждать текста последней песни. Насколько помню, запись альбома кончается через неделю. До встречи.
Юки повернулся к двери.
- Эйри, Шиндо вернется через неделю, отыграет последний концерт, и он полностью твой, - догнал его ответ Сегучи.
- Шиндо на песню, - не оборачиваясь, добавил Юки.
- Я понял, Эйри-кун. Поговорим через неделю.
Два – четыре: Юки – Тома.
Юки бездумно щелкал пультом, переключая каналы. Шуичи не было уже неделю: чертовски долгих семь дней. Он звонил пару раз, но Юки не брал трубку. Без мелкого певца в доме было тихо и спокойно.
Скучно.
Юки за это время закончил книгу, написал песню для Nittle Grasper, на его взгляд все же слабую и не слишком удачную, но переписывать не стал. И заняться стало откровенно нечем. Юки уже и вспомнить не мог, как проводил свой досуг без невыносимого Шуичи.
Затренькал телефон, но Юки привычно не заметил его.
- Эйри-кун, - бодро возвестил Сегучи после гудка автоответчика, - сегодня приезжает Шиндо Шуичи. Песня готова? Перезвони мне, пожалуйста.
Он потянулся за трубкой, ответил, не тратя время на приветствие:
- Сегучи, песня готова. Надеюсь, больше не будет попыток…
- Эйри-кун сомневается в моем слове? - перебил его Тома.
- Нет.
- Да?
Юки ухмыльнулся.
- Обещаешь, что текст не будет изменен?
На проводе помолчали.
- Да, конечно. Я не испорчу песню.
- Я говорю не о том, испортить или нет. Текст песни не должен быть изменен. Кстати, еще одно условие, вы споете ее на концерте, что будет на этой неделе.
- Ты что-то недоговариваешь, Эйри-кун.
- Я пришлю текст только на этих условиях.
Тома вздохнул, видимо, смиряясь со своим поражением.
- Хорошо.
Скрипнул замок, и вошел Шуичи, зевая и потягиваясь. Рюкзак, с которым певец всегда путешествовал, полетел в угол. Юки, не прощаясь, нажал кнопку отмены вызова.
- Юки-и… я так устал, - Шуичи плюхнулся на диван, и Эйри сразу же его обнял. – Концерты каждый день, иногда и по два… Сегучи словно с цепи сорвался.
Юки пожалел уже, что все это затеял. На парня действительно было жалко смотреть: мешки под красноватыми от недосыпа глазами, хриплый голос, ребра пересчитать пальцами можно. Юки провел ладонью по напрягшейся спине Шуичи, уложил того на диван и собирался поцеловать. К черту, что певец устал…
А Сегучи… Сегучи еще пожалеет, что начал эту игру. Юки был упрям и проигрывать не собирался.
Под утро Юки растолкал Шуичи, который нагло развалился на его груди и сопел, пуская слюни, ему в шею, вручил тому в руки чашку с горячим кофе. Кружка выпала из рук паренька, кофе разлилось по дорогущему ковру, а Шиндо даже на это не обратил внимания, пребывая все еще в состоянии полусна. И Юки, переведя дыхание, чтобы не сорваться на неосторожного любовника, потряс того за плечи.
- Шиндо, вставай! Поедем в студию вместе, я тебя подкину.
- А?
Шуичи посмотрел на него заспанными ничего не сознающими глазами, тряханул головой и внезапно улыбнулся.
- Ой, Юки-и… а у меня сегодня выходной.
Увидел лужу на ковре и ойкнул еще раз, стремительно бледнея.
- Я уберу, Юки-и… честно!
- Забудь. Просто одевайся, заедем тогда на обратном пути – пообедаем где-нибудь. В честь окончания гастролей.
Коробочку с кольцом он оставил у себя на столе, зная, что Шуичи никогда не придет в голову забраться ему в кабинет, когда самого его там нет. А предложение он сделает, обязательно сделает. Но чуть позже. Юки ухмыльнулся, наблюдая, как Шуичи застегивает пуговицы на своей рубашке слегка трясущимися руками. Сделает, но перед этим немного отомстит чете Сегучи.
- Подождешь меня в холле, мне надо поговорить с Сегучи.
Шуичи кивнул и умотал куда-то в сторону неугомонным розовым вихрем. Он уже вполне проснулся и даже, похоже, не чувствовал усталости. Юки вздохнул – за последнее время он вообще много вздыхал – и направился в кабинет шурина, сложенная вчетверо бумажка с текстом песни, в которую Юки обернул дискету для Сегучи, приятно шуршала в кармане пиджака.
- О, Эйри-кун, давно не виделись. Чаю?
- Еще раз сделаешь такое с Шуичи и ты труп. Мне зеленый без сахара, - мило улыбнулся Юки. Сегучи возвратил ему улыбку. Но без должного энтузиазма, позвонил секретарше с просьбой принести чай, принял дискету и тут же развернул бумагу.
Сегучи пробежал глазам по тексту.
- Песня о любви, Эйри-кун?
- Точнее о признании, - поправил его писатель, - в любви. Что-то вроде «желаю быть с тобой вместе всегда».
Улыбка шурина чуть скривилась, но он быстро с собой справился и кивнул, аккуратно складывая лист и дискету в особую папочку. И перевел разговор в другое русло:
- Мика-сан сказала мне, что ты говорил со своим отцом.
- Да. Я поставил его перед фактом, что заключу брак с Шиндо Шуичи.
- Еще не отказался от этой сумасшедшей идеи?
Секретарша принесла чай, и Юки задумчиво отхлебнул горячую жидкость, взвешивая все за и против.
- А должен? – наконец ответил он, поставил все еще горячую кружку прямо на бумаги шурина и встал. – Напомню тебе, Тома, ты обещал, что песня прозвучит на концерте. Без изменений.
Сегучи был сама невинность.
- Что ты, Эйри-кун, я все прекрасно понял.
Юки нагонял Сегучи: три – четыре.
Юки чувствовал себя идиотом, когда он протянул Шуичи два билета на концерт, а парнишка вместо того, чтобы обрадоваться и повиснуть у него на шее, заметно скис.
- Прости, Юки-и… У меня самого концерт, на соседней сцене в это же время… Вчера вечером Кей-сан сказал. Прости-и…
Шуичи прильнул к нему, поцеловал в уголок рта.
- Обещаю, это последний концерт, честно-честно!
Юки оставил билеты в гостиной, на концерт идти смысла больше не было.
Хлопнула входная дверь – Шуичи ушел на репетицию. А у Юки было дурное настроение.
Сегучи – Юки, пять – три.
На концерт Юки все же не пошел, а заперся в своем кабинете и углубился в работу, о которой за последние две недели забыл, а сроки уже поджимали. Коробочку с кольцом для несносного любовника он закинул далеко в угол, почти что сдавшись.
Нет, он твердо решил сделать предложение. Чтобы все старания не пропали даром.
Просто возьмет сегодня Шуичи за шкирку, когда тот придет домой, затащит в спальню и… там и сделает предложение. Сначала сделает так, чтобы маленький придурок неделю ходить не мог, а, соответственно, и сбежать, потом и предложит тому заключить брак. Просто и банально.
Нет, не пойдет. Шуичи не будет рад такому предложению. Эйри уткнулся лбом в столешницу, поводил пальцем по тачпаду.
Писать не хотелось, да и ничего умного и полезного не шло в голову. И он решил поехать на концерт – хоть к концу успеет, заберет Шуичи, чтоб уж точно никто не смог им помешать, увезет в ресторан, потом в какой-нибудь отель и… дальше загадывать не хотелось.
С самого начала все шло как-то не так. Охранник поначалу даже не хотел его пускать в здание, потом, правда, узнал и долго-долго извинялся, но настроение, итак не слишком радужное, было подпорчено. И Юки не знал, на какой, собственно, концерт он хочет сходить. Он стоял посреди холла, кляня себя за не слишком удачную идею приехать, но потом все же двинулся в сторону площадки Nittle Grasper. Любовь – любовью, но пока мелкое недоразумение не научится писать сносные по содержанию песни, он на его выступления ни ногой.
Да и билетов на выступление Bad Luck у него не было.
Сакума Рюичи выкладывался по полной. Юки, поморщившись, представил, как бы радовался Шуичи, если бы сидел рядом. Объявили маленький перерыв, и Юки вышел в холл, краем глаза замечая, что на сцену вынесли уже корзинки цветов: готовились ко второй части концерта – презентации нескольких песен с новой пластинки. Зрители в зале заволновались и загудели, и Юки решил уйти. Он чувствовал себя глупо.
- Черт, я столько копил, - проходящий мимо писателя парень громко жаловался своему другу, - а этот Шиндо сорвал голос!
- Да не огорчайся, - вполне философски заметил товарищ, - половину же песен он пропел. И каких!
- Все равно денег жалко!
Шуичи сорвал голос?! Юки хмыкнул, с этого придурка станется. Напряженная неделя, бесконечные репетиции, конечно, он мог сорвать голос. Сейчас стоит сходить в гримерку Bad Luck, забрать Шуичи и утешить по мере сил. И никакой Сегучи…
Но Шиндо там не оказалось, а Фуджисаки и Хироши одновременно ответили, что певец куда-то ушел сразу же после того, как концерт сорвался. Наверное, предположили они, поехал домой к Юки – плакаться.
Юки не хотел пока мириться со своим поражением.
Эйри шел домой через парк, где он впервые встретил мелкое недоразумение. Сел на скамейку, запрокидывая голову. Сомнений не оставалось, Сегучи никогда не сдастся и сделает все возможное, чтобы они ни в коем случае не заключили брачный договор. Даже если он, Юки Эйри, сделает любовнику предложение сегодня или в ближайшее время, если даже увезет в Америку. Хотя оставался определенный шанс…
Тренькнул телефон: помяни черта – обязательно позвонит. Юки проигнорировал вызов.
Юки остался на улице, надеясь, что Шуичи все же не уехал домой, а под каким-либо предлогом проскользнул на концерт Nittle Grasper, но, судя по всему, Шиндо действительно направился домой.
Все старания пропали зря: Шуичи должен был услышать эту песню, которую Сегучи действительно, как слышалось из концертного зала, не изменил и не испортил. Далее Юки предполагал, что придурок все же поработает мозгами, догадается, что хотел сказать Эйри, и бросится ему на шею в порыве неконтролируемой радости на глазах многочисленных фанатов. Томе осталось бы признать полный разгром: такое признание подняло бы рейтинги обеих групп, и, насколько знал Юки своего шурина, это бы оказалось решительным фактором, чтобы Тома вышел из игры. А Сегучи организовал концерт на соседней сцене, будто предчувствовал ход писателя.
Телефон снова тренькнул, Юки скользнул взглядом по экрану, вздрогнул – теперь звонил Шуичи. Наверное, паренек все же дома и ждет не дождется, когда он вернется.
- Да? – Юки неохотно приложил трубку к уху.
- Юки-и… - сипло прошептал Шуичи вместо приветствия, - я нашел его…
Что нашел мелкий, Юки даже не хотелось думать. Поэтому он просто хмыкнул, оставляя реплику любовника без ответа. Шиндо также молчал.
- Что ты нашел? – наконец, сдался Эйри.
- Оно чудесное, Юки-и, - чуть громче продолжил певец. – Как и песня… я видел, что ты меня ждал, но там была такая толпа…
Шиндо нашел кольцо, устало понял Юки Эйри, перевел дыхание и твердо ответил:
- Прекрати сипеть, мелкая пакость, я скоро приду домой.
- Юки-и, - перебил его Шуичи, - приезжай скорее, чтобы я мог сказать «я согласен»… Юки-и… я так отчаялся тебя найти, прошел на концерт Рюичи… только трубку не бросай… а там эта песня. Юки-и, я сразу понял, что это твой текст…
Эйри шел домой, слушая не слишком связный бред любовника, которому, похоже, было больно говорить, и улыбался.
- …Юки-и, я домой бежал, дыхание еще сорвал… думал, ты там…
Счет еще не сравняли, но Юки теперь точно знал, кто победит.
- …Юки-и...
Конец

0